Советское изобразительное искусство за рубежом.

Взгляд из 1990 года

Говорить о нашем искусстве за рубежом — значит в какой-то мере смотреть на себя глазами западного зрителя. Почему ему близко одно и отвергается другое — причину можно найти в культуре данной страны, она имеет выходы в социальную жизнь, политику и, конечно, касается отношений с нашей страной. Здесь нас подстерегают малоприятные неожиданности. Слишком долго мы жилИ в атмосфере грез, слишком долго выдавали желаемое за действительное. Отсюда — мифы, мифы...

Так что же предпочитают на Западе? Мы уверены — там любили и любят только левое, абстрактное, словом, упадочное искусство и соответственно смотрят через эту призму на советских художников. А, скажем, на вопрос, когда состоялись первые выставки-продажи советского искусства, многие ответят: конечно, в самые последние годы, когда рыночный угар охватил нашу культуру, когда стали распродавать наше национальное достояние на аукционах типа «Сотбис». Но так ли это на самом деле?

1922 год. В Берлине открывается Первая выставка русского искусства. Вести о 600 полотнах и скульптурах из далекой и таинственной Советской России разнеслись по Европе. Имена молодых А. Дейнеки, П. Вильямса, Д. Какабадзе и других впервые зазвучали на европейских языках. Большим событием стал показ живописи К. Малевича на XIX бьеннале в Венеции в 1924 году.

В 1924 году открылась Выставка-продажа русского искусства в Нью-Йорке. Вот когда берет начало, оказывается, эта практика. У ее истоков стояли такие деятели русской культуры, как И. Э. Грабарь и И. Д. Сытин. Хотя задача была чисто практическая — подкормить бедствовавших в голодной России художников,— ее общественный резонанс велик. Для американцев это означало открытие огромного культурного материка. До этого американская публика знала имена трех-четырех мастероев в основном тех, кто покинул родину в 1910-х годах. И вот — почти тысяча произведений сорока пяти живописцев, графиков и ваятелей. Успех имли произведения реалистической направленности, хотя в мастерах левой ориентации не было недостатка. Практичные американцы голосовали за реализм долгларом. Это во многом повлияло на то, что такие метры, как К Сомов, С. Коненков, С. Виноградов, остались на Западе надолго.

1925 год - время приезда первой советской экспозиции во Францию. Спустя год Америка знакомилась с творчеством мастеров из АХРРа. 1933 год примечателен выставкой 23 советских художников во Франции, которую приветствовал П. Синьяк: «Разве эти картины, полные веселья, силы и здоровья,— не лучшая пропаганда страны надежды, к которой тянутся руки тех, кто предпочел бы отплыть с поднятыми вымпелами на «Потемкине»?..»

Так начиналась выставочная деятельность. С тех пор минуло несколько десятилетий — непростых, полных подъемов и спадов в отношениях с другими странами. А это чуткий показатель культурных обменов. Мы помним о триумфальных турне по Европе и США советского балета, ансамблей народного танца, цирка. Известий о столь же триумфальном успехе выставок советского искусства память не сохранила. Сказались предрассудки, приверженность публики на Западе пропагандистским клише, наконец, просто малая информированность. Но мешали себе и мы сами — назойливой политизацией такого тонкого художественного организма, как выставка живописи. Предвзятостью в отборе имен, произведений. Нежеланием понять психологию западного зрителя.

Конец 1950-х годов стал временем «оттепели», временем надежд. Приподнялся сталинский «железный занавес». Советское искусство после двух десятков лет почти полной изоляции явило себя миру. И оказалось, что мастерство по-прежнему в цене, хотя выставки были наводнены абстрактными работами. На Всемирной выставке 1958 года в Брюсселе золотую медаль получил старейшина советских графиков В. Фаворский. Через год, на Международной выставке искусства книги социалистических стран в Лейпциге, снова высшая награда у Фаворского. В 1962 году его же выставка в Лондоне «50 лет работы», получившая громкую прессу. Можно догадываться, какой успех имел бы на Западе этот выдающийся мастер в годы расцвета, когда был едва ли не ведущим ксилографом мира.

В том же 1962 году участвовал на одной из первых своих международных экспозиций — ХХI биеннале в Венеции-тридцатилетний В. Попков. Через четыре года за картины «Двое», «Бригада отдыхает», «Полдень» он получит почетный диплом на парижской выставке молодых художников. Международное признание опередило признание его таланта на родине.

Особенно много наград принесли выставки художников книги — лейпцигская, братиславская в социалистических странах. Советская книжная графика действительно яркое явление. 1969 год — премия «Золотое яблоко» у Б.-Я. Жилите, 1971 год — бронзовая медаль у Б. Алимова, 1973 год — золотая плакетка у Н. Чарушина... А знаменитая болонская международная выставка иллюстраций детской книги? Советские графики участвовали там постоянно и с честью представляли отечественную школу.

Призы, награды — это лишь внешняя оболочка выставочной деятельности. Интереснее другое: в чем секрет успеха или неуспеха нашего искусства за рубежом? В 1973 — 1974 годах в Голландии и Италии прошла выставка живописи Д. Жилинского. Выставляться в Роттердаме и Риме, «мекках» европейской живописи,— на такое мог отважиться мастер, имеющий за душой нечто большее, чем набор «острых» сюжетов или ловкую кисть. Здесь нужна эстетическая программа и чтобы ее правильно, адекватно восприняли. Даже такой большой, далекий от парадности живописец, как Жилинский, не застрахован от недоразумений. В рецензиях голландских критиков преобладали сначала обороты типа такого: «Следует назвать Жилинского певцом хорошей советской жизни. Он безропотно следует традициям социалистического реализма, и очевидно, благодаря своему возрасту избирает в качестве героев своего творчества людей труда». И лишь позднее, в Италии, рецензенты сформулировали то, в чем он показался официозным; «Жилинскому недостает того полемического задора, который характерен для большинства современных западных художников». Умение подать себя, организовать саморекламу — нечто само собой разумеющееся по западным меркам. Тот, кто идет с этим вразрез, многим рискует.

Ну а >что же с неофициальным советским искусством на Западе? Данного вопроса нам не миновать. Многие течения в 1960 — 1970 годах существовали у нас подпольно. И это не могло не придавать выставкам Э. Белютина, В. Немухина, Э. Штейнберга, И. Кабакова, О. Рабина, Э. Булатова и других скандальный привкус, будоражило западную публику. В экспозициях самого высокого ранга не было недостатка: в 1967 году — Рим и Нью-Йорк, спустя десять летПариж. Знаменитая Венецианская биеннале 1977 года включала в себя специальную экспозицию советского неофициального искусства. Традиционными стали выставки отечественного авангарда в Бохуме (ФРГ), не говоря уже о разного рода центрах, типа Музея русского искусства в изгнании, открытого в 1976 году в Монжероне, близ Парижа...

Сегодняшняя ситуация резко все изменила — представители некогда подпольного искусства утратили ореол гонимых апостолов нового. Что теперь? Трудно сказать, но ясно одно: должно уйти все наносное, фальшивое. Выставки за рубежом помогут высветить подлинную оригинальность или подражательность авангардных течений в советском искусстве.

Мы договорились, что попытаемся посмотреть на себя, свое искусство глазами зарубежного зрителя. Представьте такую картину. На разрекламированную выставку советских мастеров в одной из западных столиц собралось много публики. Все испытывают неподдельный интерес к нашему искусству. Художники, без преувеличения, полпреды своей страны, художественной школы. Мастерство — не пустое слово для западных ценителей. И конечно, они уверены, что смогут приобрести понравившуюся картину или скульптуру. И вот — торжественный момент, публика устремляется в залы и не может сдержать вздоха разочарования: везде карточки с надписью «без права продажи».

Конечно, мы утрируем. Но суть в том, что лозунговая психология еще довлеет над нами. Многие искренне верят, что пропаганда современного советского искусства не имеет никакого отношения к коммерческому успеху выставок. Вообще, искусство и коммерция — вещи несовместимые. Практика выставок-продаж по всему миру опровергает столь безапелляционные суждения. Что значит организовать выставку такого рода? Это долгий и упорный труд. И награда — успех не только финансовый. Иногда десятилетиями не удается преодолеть предубеждения, особенно стойкие, когда дело касается мировоззрения. А выставка живописи, возможность приобрести картину «русского» и повесить ее в своем доме делает маленькое чудо.

В 1969 году в СССР впервые приехала глава галереи «Геккосо» госпожа Е. Накамура. Никто из видных японских критиков не смог сказать, что ее ожидает у нас в стране: почти все полагали, что советское искусство — «пропаганда» и только. На свой страх и риск она отобрала коллекцию работ. «В Советском Союзе превосходная музыка, литература, театр. И не может быть, чтобы в стране, где так высоко развито искусство, была плохая живопись», вот ее слова. Через год в Токио открылась выставка-продажа, выпустили каталог. Крупнейшие газеты Японии дали положительные рецензии. Лед недоверия, непонимания понемногу начал таять. Год за годом во многих городах Страны восходящего солнца можно было встретить рекламу советской живописи. Японский зритель более чем десять лет подряд знакомился с широчайшей панорамой имен и течений советского искусства. Параллельно японцы организовали ретроспективный показ русской и советской живописи из фондов Третьяковской галереи. Наконец, устроили грандиозную экспозицию-продажу, где было представлено 600 полотен мастеров из пятнадцати союзных республик. Это ли не пропаганда (подкрепленная, конечно, финансовым успехом) нашего искусства за рубежом! Среди планов госпожи Е. Накамуры была мысль об организации и некоммерческих выставок, издания 20-томной истории русского и советского искусства. Она вынашивала идею создания постоянной галереи советской живописи в Японии. Но планам не суждено было осуществиться.

Петер Людвиг, профессор, историк искусства по образованию – один из крупнейших бизнесменов Западной Европы. Вклад этого миллионера в дело наведения мостов междду Востоком и Западом, пожалуй, больше, чем роль иного внешнеполитического ведомства. Он начал с коллекционирования американского авангарда. Затем, неожиданно для всех, стал собирать коллекцию работ художников ГДР, создал музей. Зритель валом валил на выставку, а газетчики обрушили на Людвига шквал обвинений. И вот тогда он, подобно госпоже Е. Накамуре, сказал себе: «Я посмотрел на карту и удивился, как могли мы позволить себе не интересоваться искусством 270-миллионного народа». С 1980 по 1982 год коллекционер с женой были в СССР более десяти раз (здесь велика роль тогдашнего посла в ФРГ В. С. Семенова). Его не интересовал советский живописный «андерграунд». Он не боялся признаваться в своей крайне малой информированности, в том, что знает лишь имена мастеров 1920-х годов. И жадно смотрел, изучал современных советских художников на выставках и в мастерских.

Прошло время, и в 1982 году в Аахене и Кельне открылась выставка «Аспекты современного советского искусства» — ядро будущего нового раздела музея Людвига. Сто полотен, триста графических листов, десять скульптур — и почти ни одного «холостого выстрела»! Представители разных поколений, стилевых направлений, национальных школ вошли в эту коллекцию. Подумать только: в центре Европы образовался очаг искусства «иллюстраторов социалистического прогресса», как выразился один из западных критиков. Поднялась газетная шумиха. Людвиг как никогда остро поставил вопрос — что понимать под «современным искусством»? До сих пор на Западе были убеждены: это опыты нефигуративного изображения или концептуализм.

Что бы вы сказали, если бы в 1980-х годах, в рейгановской Америке, кто-нибудь имел галерею по продаже советского искусства под названием «Русские образы»? Во-первых, что это, по крайней мере, небоязливый человек. Им является Елена Корнейчук — знаток русского искусства с докторской степенью, дочь выходцев из России. В 1988 году она отметила десятилетнюю годовщину со дня основания галереи. И хотя та вскоре стала называться «Международные образы», суть дела не изменилась. Разве что к большой группе любимых Корнейчук советских художников прибавились живописцы из Болгарии, Перу, Польши, Голландии. Из года в год под Питтсбургом, в маленьком городке Суикли, открываются выставки-продажи. Кто здесь только не выставлялся. Можно представить себе реакцию американских газет — ежегодно в США приезжает и имеет успех искусство из России.

Мы совершили экскурс в историю. А как обстоит дело сейчас? Перестройка сделала советское искусство желанным гостем практически в любом уголке земного шара. Страны Европы, Америки, Азии, Ближнего Востока захотели видеть у себя нашу живописен графику, прикладное искусство. Все это вселяет оптимизм. Культурные обмены — безошибочный барометр, показывающий состояние атмосферы мирового искусства.

В ТАРАСОВ, кандидат искусствоведения. 1990 год.